|
|
Зачем умирал Христос или Смысл Пасхи
|
|
|
"Христос воскрес! – Воистину воскрес!" – эти слова знакомы каждому из нас с детства. Мы произносим их, даже не задумываясь. Они как пароль – пришла пасха. Куличи, крашеные яйца, обязательный визит на кладбище, ну и, конечно, семейное застолье.
А что значат для нас эти слова, которые мы произносим с такой легкостью. Несут ли они какой-нибудь смысл? Или это просто праздничная ритуальная фраза?
Еврейское слово "пэсах" означает в Библии и праздник Пасхи и праздничную жертву – пасхального агнца. Это слово является производным от глагола, получившего со временем значение "перескочить, оставить нетронутым". Когда Господь в Египте поразил первенцев, Он не затронул дома евреев, перескочив через них (Исх.12:13). Почему же это произошло?
Через Моисея Бог несколько раз говорил фараону, чтобы он отпустил из рабства Его народ – израильтян. Однако, сердце фараона было жестоко и он не слушался Бога даже после того, как Бог навел на него девять казней, чтобы сломить его упорство. И тогда Моисей объявил о последнем, самом тяжелом наказании – смерти всех египетских первенцев.
Эта кара должна была вынудить фараона отпустить израильский народ. Пощадил же израильских первенцев Бог потому, что за них уже была принесена жертва: каждая израильская семья должна была заколоть годовалого агнца или козленка без изъянов.
Кровью заколотого животного с помощью пучка иссопа надо было помазать косяки дверей и перекладины, чтобы Господь, когда Он пойдет по земле египетской, смог отличить дома израильтян. Об этом событии, об освобождении израильского народа из египетского рабства и должна была напоминать евреям Пасха.
Каким же образом это относится к нам, живущим в ХХ1 веке?. Многим известно, что Иисус Христос умер в канун еврейской Пасхи. (Мф.26:2) Но Библия говорит, что "… Пасха наша, Христос, заклан за нас" (1 Коринфянам 5:7). Он явился истинным Агнцем без пятна и порока, играющим в жизнях людей такую же роль, какую сыграл жертвенный агнец в жизнях израильских первенцев.
Иисус Христос – стопроцентный Бог и стопроцентный человек, добровольно пришел на землю, прожил безгрешную жизнь, и умер на кресте, взяв на себя наказание за наши грехи. В третий день Он воскрес, чтобы мы могли быть оправданы, и перейти (воскреснуть) от старой грешной жизни к обновленной жизни в Иисусе Христе. Приняв жертву Иисуса Христа, каждый человек может восстановить отношения с Богом, своим небесным Отцом, и иметь вечную жизнь с Ним, потому что в Иисусе Христе Бог простил ему все грехи.
Поэтому Пасха – огромный праздник. Именно поэтому в этот день так радуются все христиане, именно этот день наполнен особенной благодарностью Богу. Для них это реальность. 2000 лет назад Иисус Христос воскрес из мертвых,
Он живой Бог и любит наших современников ничуть не меньше, чем любил людей тогда, когда жил на земле. Но вопрос в том, принимаете ли Вы его любовь? Знаете ли Вы о даре прощения, который Он Вам предлагает?
Является ли Он Вашим Господом и Спасителем, вашей Пасхой, или Вы с Ним незнакомы? В каких отношениях Вы с Богом? Вот о чем призывает задуматься Пасха.
И если Вы еще не примирились с Богом, Пасха – прекрасное время, чтобы сделать это.
|
|
|
|
| |
|
|
|
«Бог умер! Бог пребывает мертвым! Нет Бога!» Растут и сгущаются холодные могильные сумерки; какой-то непроницаемый туман висит над тоскующей землей. Незримо, но ощутительно близко реют над ней тайные темные силы, ведут вечную брань с Агнцем.
Горе колеблющимся и сомневающимся в эти дни! Горе тем, у кого светильники гаснут и сон готов сомкнуть отяжелевщие очи!
Тайна беззаконий деется кругом нас. Со всех сторон подымается тьма и готова поглотить нашу святыню и нас самих. Дикие безумные вопли потрясают мир: «Нет Бога! Бог умер! Разве вы не слышите, как стучит заступ могильщиков, погребающих Бога? Забудьте же о Нем! Не держитесь так рабски за Его «тень», освобождайтесь от предрассудков, будьте сами как боги!»
В то же время в самых центрах культуры, в очагах просвещения, в городах с миллионным населением идет подпольная работа, упорная и ожесточенная, работа «тайных» обществ, вся направленная против Христа. Под покровом надвигающейся ночи совещаются слепые вожди слепых с жалкими предателями Иисуса, как убить Ненавистного им, только не открыто, «чтобы не произошло возмущения в народе», а медленным, но верным путем. Долгие годы понадобятся им для выполнения их адских замыслов... Но они на все готовы. Они верят в свою победу, они напрягают все свои силы, вдохновляемые неведомой, может быть, и им самим темной могучей силой.
«Надо вытравить из сердец людей самое воспоминание о Распятом и будто бы Воскресшем! Надо упорно молчать о Нем: Его нет. Молчите о Нем детям. Молчите больным, униженным и оскорбленным! Молчите о Нем в судах, в больницах, в школах! Не произносите имени Иисуса! Самый крест прячьте от глаз людей! Сейте равнодушие к вере!»
И вместе с этим равнодушием сеется ужас, невероятная тоска, безграничное отчаяние.
Нет Бога! Нет Христа! Тогда нет разума, смысла и во всей мировой истории, и в маленькоЙ, частной жизни каждого отдельного человека.
Жизнь без Бога — безумная вакханалия страстей, дерзкая и бесплодная попытка построить башню до небес. Конец один — сумасшествие и смерть... Даже знание без Бога только умножает скорбь, только увеличивает страдание духа и погружает его еще в больший хаос.
И нет конца, нет исхода этой муке.
О, как понятны становятся в этот миг невыразимые страдания апостолов в те дни, когда на их глазах Сама Правда, Сама Любовь была поругана. Сам Бог угас на кресте, когда своими руками погребли они Его в саду Иосифа Аримафейского!
Можно представить себе тот ужас, какой они переживали. Они надеялись, что их Учитель — Тот, Которому надлежало прийти! Они думали, что это Мессия... И вот Он во гробе... Он казнен самой позорной казнью! Израненный, измученный, Он умер на кресте! Он был праведник, пророк, сильный в деле и слове, пред Богом и всем народом, но — увы! — только пророк, а не Мессия. Избавитель, Утеха Израиля! Солнце померкло, земля затряслась, камни распались, гроба раскрылись, и завеса в храме разодралась надвое, когда Он испустил дух... Люди бежали с Голгофы в ужасе и отчаянии, бия себя в грудь... Но все-таки Он умер! Он во гробе, гроб завален камнем, и к камню приложена печать.
Так горько и жестоко обмануться! Да, это действительно была трагедия, страдание невероятное!
Погребсти возлюбленного Учителя, неправедно осужденного, жертву людской злобы, слепоты и неблагодарности, — это была одна мука; другая, несравненно более глубокая и невыносимая, — погребсти вместе с Ним святыню своей души, свою веру, свои чаяния!
Как близки, родственны эти страдания робкому, сомневающемуся сердцу современного христианина, когда злоба и дерзость врагов Христовых, по-видимому, опять торжествуют, когда от этого сердца хотят отнять Иисуса!
Вечный мрак готов полонить вашу душу, скорбящие последователи Распятого.
Но чу! Прислушайтесь: что это? Торжественный могучий удар колокола пронесся вдруг в тишине свежей весенней ночи... И от этого удара словно встрепенулась земля, от этого удара вздрогнуло и ваше измученное сердце. Это удар к полунощнице, великой, пасхальной полунощнице.
Смотрите: тысячи, сонмы их, еще не поклонившихся Ваалу, не воздвигавших храма Разуму, простых сердцем, близких ко Христу!..
Они все, смиренные, радостные, верующие, с раскрытыми глазами и раскрытым сердцем, чтобы принять откровение великой Тайны, идут в эту ночь в сияющие огнями храмы Бога Живого, идут в светлых одеждах, сами сияющие первыми отблесками падающей на них зари наступающего дивного дня.
Туда! Вместе с ними! К этим огням!
И вот вы уже там, в храме... Вы стоите «на страже», как ветхозаветный пророк, и сердце ваШе замирает предчувствием чего-то близкого и несказанно великого.
Еще плащаница посреди церкви, еще надгробное пение над Божественным Мертвецом, еще ожидание — общее напряженное ожидание и человека, и всей природы, общий томительный вздох, как на литургии Великой Субботы:
«Воскресни, Боже!»
«Время действовати Богу, яко разорен закон Твой!»
И вот ликующее ангельское пение доносится до вашего слуха, знакомый с детства, близкий и родной вам напев! И от одного этого напева не хочется ли вам воскликнуть вместе с отчаявшимся в жизни гетевским Фаустом:
О, звуки чудные! Гремите: я внимаю! Рыданья грудь теснят.. Я снова в жизнь вступаю!
Все ближе, ближе, и наконец победная песня воскресная раздается за дверьми храма! Еще несколько минут — знамением креста разверзается эта дверь, и, как ничем не удержимый, внезапно хлынувший весенний поток, вливается в храм волна непередаваемого восторга.
«Христос воскресе!» оглашает своды храма и потрясает до самых основ и небо, и землю, и ваше исстрадавшиеся сердце.
— Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав!
И это не сон, не вымысел, не греза, это — действительность, более очевидная, чем та, которую мы видим своими глазами!
Да, это — истина, как истина — то, что целых девятнадцать веков существует и растет Христова Церковь, в основе которой лежит чудо Воскресения, как то, что девятнадцать веков по всему миру раздается радостная весть: Христос воскрес! Христос воскрес!
— Скажите мне, — спрашивал поэт, — отчего в эту ночь воздух так тепел и тих? Отчего в небе горят миллионы звезд, природа одевается радостью, отчего сердце у меня словно саднит от полноты нахлынувшего вдруг восторга, и я чувствую, что меня как будто уносит какой-то невидимой волной?
Оттого, что в эту ночь воскрес Христос!
Всего только два дня тому назад такая же ночь была преисполнена невыразимой скорби, и во всей природе, чуткой и печальной, словно звучал отголосок безмерной тоски и муки Богочеловека в саду Гефсиманском: «Душа Моя скорбит смертельно!» Потом наступила другая ночь: с рыданием погребли Иосиф и Никодим Тело возлюбленного Учителя и Бога своего, вся тварь «сострадаша Сотворшему вся», и тишина ночи на Великую Субботу была отражением того благоговейного изумления, в которое Голгофская Жертва повергла самый мир ангельский.
Недоумевали и небо и земля, созерцая гроб в саду Иосифа Аримафейского.
А сегодня... сегодня ночь — уже праздников праздник и торжество из торжеств: «воста Господь, веселие вечное! Христос воскресе!» Вечная, совершенная небесная радость сошла на землю и обняла ее, усталую, обремененную грехом, напоенную кровью и слезами, покрыла и заставила забыть всякую муку.
Неумолкаемо поют ангелы Светлое Христово Воскресение, неумолкаемо по всей земле гудят пасхальные колокола, неумолкаемо звучат ликующие воскресные песнопения, в церквах совершается утреня, «несравненная торжественная, светлоблистающая» пасхальная утреня, и по всему миру раздается вдохновенное, каждый год произносимое и вечно новое, точно впервые слышимое нами слово Златоуста: «Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа? Воскрес Христос, и ты низвергся! Воскрес Христос, и пали демоны! Воскрес Христос, и радуются ангелы! Воскрес Христос, и жизнь царствует!»
Тревога, сомнение оставили ваше сердце; вся злоба врагов Христовых, которая еще так недавно устрашала вас, теперь кажется жалкой и ничтожной; ничего не видите вы перед собой, кроме торжества света, правды, любви, кроме победы Воскресшего Христа над всеми силами ада!
Некогда последняя попытка язычника погубить христианство закончилась страшным воплем: «Ты победил. Галилеянин!» Язычество пало, и на мраморных руинах древнего мира засиял новый свет. Галилеянин победил. Он победит и теперь... Всем существом своим вы чувствуете это и, вдохновленные, радостные, успокоенные, бестрепетно готовы смотреть в лицо самому князю тьмы!
Понятной становится в эту ночь пасхального благовеста, пасхальных приветствований и поцелуев апостольская заповедь: «Радуйтесь! И еще говорю: радуйтесь!»
В каком другом настроении может быть, в самом деле, человек, видевший чудо Христова Воскресения и поклонившийся Воскресшему? Какое зло, физическое или нравственное, может теперь испугать его? Какая скорбь не растет в лучах этой светозарной ночи?
Свет Пасхи, которым озарено даже трогательно-печальное богослужение Страстной седмицы, есть отражение того света, который христианская религия проливает на всю жизнь человека.
Вот Великий Четверг Сионская горница, прощальная беседа Христа с учениками. Всю силу предстоящих им испытаний и скорбей рисует Господь перед духовными очами Своих встревоженных учеников, но Он же обещает им и радость совершенную. Он же вливает мужество в их души. Он же дает им мир, какого Мир не даст им!
Тихим светом небесной радости озаряет христианство человеческую душу в самые тяжкие для нее минуты, и на утрене Великой Субботы, среди рыданий вокруг гроба, вместившего в себе Богочеловека, мы слышим уже предвестие близкого торжества поруганной истины:
«Не рыдай Мене, Мати, зряще во гроб... востану бо и прославлюся...»
Но эта радость, этот «пасхальный рай души человека», достигает своего высшего откровения только в светлый день Христова Воскресения.
Мы как будто теряем ощущение времени.
Точно нет этих 2000 лет, которые отделяют нас от первой пасхальной ночи и первого воскресного дня! Как апостолы, слышим и мы приветствие Воскресшего: «Радуйтесь! Мир вам!» — и чувствуем, ощущаем всем существом своим, что «без Иисусова: «радуйтесь» не было бы никогда радости и в нашем сердце, как в сердце апостолов; без Иисусова: «мир вам!» не распространился бы мир по лицу земли!».
Разве не оживают перед нами до мельчайших подробностей все события того благословенного дня?
Разве не видится нам эта синяя, синяя, священной тишины исполненная ночь? Темный сад. Стража у гроба. Потом... внезапное бегство
этой стражи, полумертвой от ужаса. И опять тишина. Опять царство ночи.
И вот под покровом этой ночи, когда еще совсем темно, по пустым, узким улицам Иерусалима самоотверженные, безгранично любящие жены-мироносицы с разных концов идут к одной и той же дорогой для них гробнице — помазать тело Иисусово.
«Кто отвалит нам камень от двери гроба?» — мелькает иногда в их уме тревожная мысль.
Мрак еще на улицах города. Мрак и скорбь у них на душе.
Эти жены — Мария Магдалина, Мария Иакова, Саломия, Иоанна и прочие с ними. Самая пламенная из них и преданная Господу, Мария Магдалина опережает подруг и первая прибегает ко гробу. Прибегает и видит: камень отвален от двери гроба, и гроб пуст.
Новая, ужасная мысль мелькает внезапно в ее уме: унесли тело Господа!
И, не рассуждая больше, бежит она, пораженная, смущенная, возвестить об этом Петру и другим апостолам. На пути встречает других жен-мироносиц и им говорит о своей догадке. С этим же возгласом «унесли Господа, и не знаем, где положили Его!» вбегает она в горницу, где без сна, в глубочайшем унынии проводили эту ночь апостолы.
Уже светает, хотя солнца и не видно еще из-за Елеонской горы.
Встревоженные словами Марии, Петр и Иоанн тоже бегут ко гробу Иисуса. Обогнав своего спутника, Иоанн первый подбегает к пещере, заглядывает в гроб и останавливается в изумлении: гроб пуст! Более пылкий и стремительный Петр входит внутрь самого гроба — и видит одни пелены лежащия и сударь, который был на главе Иисуса, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте. За ним входит и апостол Иоанн...
Оба потом идут назад, исполненные предчувствия чего-то великого и непостижимого, что совершилось в эту ночь, и не знают они, что уже возвестил ангел другим мироносицам о совершившемся чуде минувшей ночи, что уже слышало человеческое ухо: «Христос воскрес!», что объятые ужасом и трепетом жены уже спешили назад по проснувшимся улицам Иерусалима, никому ничего не говоря, потому что боялись. А Мария Магдалина, терзаемая скорбью, опять пришла ко гробу, стояла и плакала.
Как трогателен евангельский рассказ о явлении ей воскресшего Христа! Как трогателен, прост и понятен человеческому сердцу и этот момент, когда, вся уйдя в свое горе, она не поражается видом ангелов, беседующих с ней; когда не узнает стоящего перед ней Господа, принимая Его за садовника: «Господин, если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его!» И этот, наконец, момент, когда любящей и измученной души ее касается Божественный голос: «Мария!»
— Раввуни? — только и может крикнуть она.
«Откуда Он, как Он ожил, как вышел из гроба?» Ни о чем подобном не возникало в душе ее никакого вопроса; она вся объята была одним порывом живейшей благодарности, любви, радости, восторга и стремительно бросилась к Нему увериться, что это действительно Он, живой! Она устремилась ухватиться за Него руками, удержать Его, чтобы более никогда с Ним не разлучаться. Но Господь остановил ее, говоря: «Не прикасайся ко Мне, ты не последний раз видишь Меня (толков. блаж. Иеронима), потому что Я еще не отхожу к Отцу Моему, а иди к братьям Моим и скажи им: Я восхожу (в скором времени) к Отцу Моему и Отцу вашему, к Богу Моему и Богу вашему».
Эта миссия сделала Марию Магдалину равноапостольной. Вся преображенная, сияющая неизреченной радостью «Боговидения», она пошла и возвестила ученикам и всем плачущим и рыдающим: «Христос воскрес из мертвых!» С той же вестью еще раньше ее пришли и другие жены, на пути увидевшие Христа и услышавшие от Него: «Радуйтесь!»
«И показались апостолам слова их пустыми, и не поверили им», — говорит евангелист.
Воскрес из мертвых! Разве можно было себе представить, можно было понять это и поверить этому? Столько пережили, перечувствовали апостолы за эт
Воскрес из мертвых! Разве можно было себе представить, можно было понять это и поверить этому? Столько пережили, перечувствовали апостолы за эти дни, что их души «не могли уже вместить в себе эту величайшую и радостнейшую новость!». Только, когда Симону Петру отдельно явился Господь, их сомнения поколебались. Загорелись сердца.
— Воистину воскрес Господь и явился Симону! — говорили они друг другу. А вечером пришли апостолы Лука и Клеопа... И из их уст та же необычайная, чудесная весть: воскрес Христос! Своими глазами они видели Его... Он шел рядом с ними по дороге в Эммаус, изъяснял им Писание, они не узнали Его, только сердце их горело, когда Он говорил с ними... Потом, когда день стал склоняться к вечеру, они уговорили своего Спутника остаться с ними, возлегли за трапезу, и вдруг глаза их открылись, и они узнали Господа в преломлении хлеба!
То «горение сердца», которое испытывали
Эммауские путники, беседуя с не узнанным ими Христом, не было ли и общим состоянием других учеников в этот великий день, когда они боролись с сомнениями, изнемогали под тяжестью небывалых впечатлений и в то же время видели пустой гроб, сияющие лица мироносиц, слышали странные вести?
Совсем уже был вечер. Запершись в горнице страха ради Иудейска, собрались апостолы, все, кроме Фомы, в дом Иоанна. И вот «дверем затворенным» Сам Господь стал посреди них и говорит им: «Мир вам!» Что почувствовали они, увидев Воскресшего, услышав Его голос? С раннего утра нетерпеливо ждали они этого явления, а теперь... пришли в смущение... испугались... недоумевали... им показалось, что они видят духа!
Но радость их должна была стать совершенной, такой радостью, какой никто никогда не мог бы отнять от них, которую они могли бы разнести по всему миру, чтоб убедить их, что Он не дух. Господь дает им, еще не верующим от радости и удивляющимся, новое доказательство Своего воскресения: Он предлагает им осязать Его, рассмотреть, спрашивает у них пищи и вкушает ее перед ними.
Никаких сомнений не оставалось больше.
— Господь мой и Бог мой! — не один Фома, каждый из учеников Христовых восклицал это.
Все непостижимое и недоступное человеческому пониманию в христианстве и в личности Спасителя через воскресение Его сделалось как бы осязаемым, доступным человеческому созерцанию; все таинственное приблизилось к человеку, сделалось, и при непостижимости своей, очевидным, несомненным, неоспоримым, во что нельзя не верить, что невозможно отрицать.
Мудрено ли, что чудо Воскресения преобразило апостолов?
Полный переворот произошел тогда в их миросозерцании и из малодушных, робких галилейских рыбаков, иногда не понимавших самых простых выражений Своего Учителя и постыдно бежавших из Гефсимании, когда враги взяли Иисуса, они вдруг стали вдохновенными служителями Слова, с огненным рвением понесли по всему миру из Иерусалима радостную весть о Распятом и Воскресшем! А вслед за ними пошли и другие исповедники и мученики и, благовествуя Евангелие, покоряли народы и царства к ногам Христа.
Вся жизнь человека преобразилась Воскресением Христовым, озарилась лучами вечности.
Всякий страх, даже страх перед смертью, должен был исчезнуть из человеческого сердца, потому что с тех пор, как раздалось на земле: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ», — смерти нет больше, а есть одна нескончаемая блаженная жизнь, нескончаемое торжество на брачной вечере Агнца, есть одна неумолчно воспеваемая песнь: Христос воскресе!
Вечная жизнь! Как томились всегда по ней люди, с каким тяжелым, тревожным раздумьем останавливались они над тем моментом, когда исчезает мимолетное настоящее, поднимается завеса и за ней начинается нескончаемое будущее, новое бытие!
Религия серьезнейшего из народов древности — египтян была вся вопросом о жизни, исполненной тайны.
С какой тревогой жизнерадостные греки останавливались перед «домом Гадеса», перед таинственной и мрачной областью, где осуждены блуждать души умерших!
С какой безумной тоской Рим бросался от одного культа к другому, от одной философии к другой, надеясь найти ответ на мучительные вопросы жизни, не разрешив которых человек не может жить! И коренным из этих вопросов, конечно, является вопрос о бессмертии души и вечной жизни.
И вдруг чудная проповедь раздалась на земле, проповедь о Христе воскресшем, Первенце из умерших. Завеса, закрывавшая от человеческой души «Святое святых», действительно разодралась, смерть перестала быть смертью и сделалась ступенью в новую область бытия, в «Чертог украшенный».
Удивительно ли, что лица людей, слышавших эту проповедь и убедившихся в ее истинности, сияли в моменты самых тяжелых страданий, как лица ангелов, и смерть не пугала, а радовала их?
Помните вы, как вдохновенно писал апостол уже на закате своей славной многотрудной жизни: «Жизнь для меня — Христос, и смерть — приобретение!» Помните, как бесстрашно шли юные девы навстречу смерти: «Я к Господу иду, ко Христу, Жениху моему!»
Как дивное видение, как живая проповедь о другом, высшем мире, проходили эти Агнцы и Агницы Христовы среди умиравшего в безобразных конвульсиях языческого мира и покоряли Христу самых ярых Его врагов.
Полное отсутствие страха перед смертью и радость совершенная — вот настроение действительно верующего, искреннего христианина.
Вспоминается дивный, сравнительно еще так недавно живший в наших родных лесах святой старец Серафим Саровский.
Какой это был носитель «радости совершенной», потому что был воистину христианин! Кажется, вековые Саровские леса постоянно праздновали вокруг его «пустыньки» Воскресения день, потому что постоянно у него самого на душе была Пасха!
Вот в хмурый, дождливый, осенний день приходит к нему какой-нибудь удрученный скорбью, озлобленный жизнью или терзаемый сомнениями человек. А старец кланяется ему до земли, потом, как брату, раскрывает свои объятья: «Радость моя, Христос воскресе!» И вдруг, точно сама природа изменилась кругом, точно преобразился осенний день в светлый, пасхальный, точно «красный звон» вдруг раздался над землей, и на душе прояснилось, повеяло на нее весной, радостью Воскресения. Это ли не лучшая проповедь о Воскресшем? И такая проповедь — миссия каждого верующего, особенно в наше тоскливое, серое, скучное и скорбное время. Ни. наука, ни искусство, никакие земные удовольствия не в силах дать покой и счастье человеческой душе, если они оторваны от Бога, не озарены светом воскресного дна.
У нас обычно праздник проходит и кончается в храме и уж почти не переходит за пределы первого дня. Вот этот день угасает, вот вечерний звон замер уже в голубоватых сумерках, косые лучи солнца готовы уйти из наших окон, и с ними готова уйти первая свежесть праздничного настроения и волнения. В сердце закрадывается невольная грусть. Эта грусть, которая чувствуется уже в первый день праздника, особенно ощутительна становится в «отдание Пасхи»: хотелось бы никогда не расставаться с пасхальными песнопениями, пасхальным торжеством, не хотелось бы возвращаться к будням.
Но не в том ли и смысл христианской жизни, чтобы сохранить и в будничной атмосфере это пасхальное настроение, чтобы продолжать и за дверьми храма пасхальное богослужение?
Быть всегда светлым, радостным... Да разве это возможно? Это может показаться насмешкой современному человеку, но не потому ли, что утрачена им живая связь со Христом и не прочувствован им праздник Воскресения? А вот что говорит близкий русскому сердцу старец Зосима в романе Достоевского «Братья Карамазовы»: «Други мои! Просите у Бога веселья! Будьте веселы, как дети!» Будьте, другими словами, исполнены всегда радости, которую принес на землю Христос!
Обрадованные сами, идите радовать других, обнимайте весь мир своей любовью.
Но на земле столько зла, столько греха!
«Не бойтесь греха людей, любите человека и во грехе его! Любите все создание Божие, и целое, и каждую песчинку! Каждый листик, каждый луч Божий любите!» Эта всеобъемлющая любовь так понятна и естественна у празднующих Воскресения день! В первые века христианства день солнца, день Господень, всякий воскресный день и особенно день Пасхи ознаменовывался устроением вечери любви. У нас, в древней Руси, в этот день сами цари и царицы шли в тюрьмы, богадельни, больницы с пасхальным приветствием, с ласковым словом, со щедрою милостыней.
В моменты ощущения в себе высшей духовной радости человеческое сердце стремится перелить ее на все окружающее. Хочется вокруг себя видеть такую же радость.
Если у нас нет этой святой потребности, если мы в день Пасхи можем спокойно видеть слезы, которые льются кругом нас, часто по на-щей вине или по нашему равнодушию, значит, мы обольщаем себя, думая, что будто и мы видели Христово Воскресение и в глубине своей души слышали: «Радуйтесь!»
Любовь христианская, живая, деятельная, неиссякающая, вот оно — знамя, которое должно быть поднято человеком, вместе со Христом восставшим из гроба.
Перед этим знаменем преклонится гордый самообожающий ум, смирится ожесточенное сердце, замолкнут уста неверующих!
«Смотрите, как они любят друг друга!» — говорили между собой язычники, видя любовь христиан, и эта любовь открывала им дверь к познанию самого Источника Любви.
Человек, во имя Христа отдающий душу свою за ближнего, — это тоже проповедь о Воскресшем.
И все равно, проявится ли эта любовь в подвиге св. Юлиана, обнимавшего прокаженного и согревшего его своим собственным телом, в подвиге ли какого-нибудь миссионера, идущего на проповедь в глухую тайгу Сибири, или в маленьких, скромных подвигах безвестных тружеников и строителей жизни — священника, учителя, врача, матери, сестры и т. д., даже человека без всякого звания и определенного положения, который не знает сегодня, что будет делать завтра, но знает только, что и сегодня и завтра будет любить, утешать, согревать всех вокруг сиянием своей чистой, любящей души, обрадованной единением с Христом Воскресшим.
Только именно воскреснуть надо душой и потом до конца жизни не знать другого дела, кроме проповеди о Воскресении всем недугующим и страждущим! А их много в наш век.
Тоской по Боге, может быть, бессознательной, но ничем не утолимой, изнывает современный человек. Мучительно ищет он новых путей к счастью и истине... Как поэт, стоящий с закрытыми глазами над горным, однообразно шумящим потоком и простирающий руки к обманчивым грезам, простирает и он руки к неуловимым призракам. Полный разлад с жизнью, с самим собой приводит его к самоубийству... Даже те, кто еще не познал жизни, с ужасом отворачиваются от нее и бросаются в бездну «небытия»... Преступность и психическое расстройство — обычное явление наших дней.
Где же апостолы Христовы, где жены-мироносицы, вносящие радость неумирающую в это царство скорби? Есть они, но мало их! Выходите же на подвиг веры все называющие себя последователями Распятого и Воскресшего, зажгите светильники ваши, высоко поднимите сияющий крест и словом и делом зовите к нему измученных братьев. «Христос воскресе из мертвых! Приидите, все приидите и поклонитесь Святому Его Воскресению». Дети, маленькие, невинные дети, так доверчиво протягивающие Христу свои ручки и раскрывающие свое сердечко, придите, поклонитесь Ему! Пусть ваши чистые голоса сольются в пасхальном гимне с голосами ангелов, пойте воскресную песнь, чтоб потом петь ее и там, где будет скорбь и страдание!
Девы и юноши, готовые вступить в жизнь на борьбу и подвиг, придите сначала, поклонитесь Распятому и Воскресшему и унесите в своей душе Его «Радуйтесь!» в самую пучину бушующего житейского моря!
Мужи, в полном расцвете сил физических и духовных, проходящие поприще жизни, поклонитесь Кресту Господню, воскликните с верой: «Господь мой и Бог мой!» — жизнь, которую вы созидаете, создастся для вечности!
Жены, по-прежнему любящие и плачущие по Христу, поклонитесь Ему, Воскресшему, вместо мира, несите Ему песни хвалы, несите Ему свое сердце, приводите к нему своих мужей, братьев и детей!
Старость, уже стоящая на краю могилы, приди и ты поклониться Воскресению Христову, его благодатные лучи озарят тебя тихим сиянием и уничтожат страх смерти!
Святые и грешники, мудрецы и невежды, святители, художники и поэты, владыки земные и рабы, богатые и нищие, здоровые и больные, счастливые и удрученные скорбью, все придите поклониться Христу!
А. Ф. Платонова
|
|
|
|
| |
|
|
|
Христос воскресе!
Так христиане будут приветствовать друг друга в течение ближайших сорока дней. И в ответ они будут слышать радостное: "воистину воскресе!" В пасхальную ночь наши храмы наполняются так, что войти в них бывает трудно, а то и невозможно. Самое удивительное то, что в эту святую ночь к нам приходят люди, которые никогда в иные дни и ночи церковь не посещают. Зачем они приходят? Некоторые говорят: "Посмотреть Крестный ход." Но Крестный ход бывает в церкви довольно часто, не только в пасхальную ночь. Например, на наступающей неделе, которая называется Светлая седмица, Крестные ходы бывают каждый день, а накануне Пасхи, в ночь с пятницы на субботу, ближе к утру, тоже совершается торжественный и печальный Крестный ход в память о погребении Спасителя. Нет, не ради зрелища, не ради созерцания величественного, но непонятного обряда тысячи людей окружают даже самые отдаленные храмы. Тогда ради чего же? Что хотят увидеть, что хотят узнать молодые и старые, мужчины и женщины, дети и подростки? Какая тревога, часто сокрытая под ироническими усмешками, за показной бравадой таится в их взглядах? Какой вопрос затаили они в самой глубине своей души?
Вопрос этот, в сущности, очень прост и обращен, скорее, не к Богу, а к нам, христианам. (К Богу обращаются только те, кто знает, что Он ответит) Вопрос этот, обращенный к нам, христианам, прост: "Что вы знаете такого, чего мы не знаем? Что за радость открылась вам? Почему вы ликуете сегодня ночью так, что ваше ликование и нас захватывает? Что, наконец, означают эти слова "Христос воскрес"? И если мы, посторонние Церкви люди, поверим вам и скажем в ответ, хотя бы из вежливости, да, воистину воскрес Христос, - то что же это событие означает для каждого из нас? И какое дело мне одинокому, больному, брошенному, озлобленному, не верящему никому, - какое дело мне до того, что две тысячи лет тому назад воскрес Христос?
Церковь готова ответить на вопросы, которые задает ей обезбоженный мир. Церковь готова, как сделала она проходящей уже ночью, вновь и вновь словами Святителя Иоанна Златоуста свидетельствовать с восторгом и радостью, что смерти нет:
"Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?
Воскресе Христос - и ты низвержена!
Воскресе Христос - и пали демоны!
Воскресе Христос - и радуются ангелы!
Воскресе Христос - и нет ни одного мертвого во гробах!" -
Вот что приводит людей в храмы поздней весенней ночью, вот что заставляет трепетать души и радостно биться сердца: мы не умрем! Никогда больше смерть не будет властвовать над нами! Никогда больше мрак преисподней не разлучит любящие сердца! И как бы ни трудна, а порой и невыносима, была жизнь, в ней с тех самых давних дней, когда наш Бог скитался по пыльным дорогам Палестины, с тех самых далеких дней в нашей жизни поселилась надежда.
Это надежда ни на славу, ни на богатство, ни на железное здоровье. Нет! Эта наша надежда на вечную жизнь и счастье. Потому что счастье - это со-частие, со-участие, со-причастие Христу Спасителю. Счастье - это потерянный и вновь обретенный рай. Счастье - это, когда маленький и слабый человек соединяется со всемогущим Богом и делается причастником Святых Тайн, то есть причастником - участником - Славы Божией.
Вот что мы, христиане, должны рассказать вопрошающему нас обезбоженному миру - нашим братьям и сестрам, которые кто с любопытством, кто с тревогой, кто с насмешкой смотрят на нас из-за церковной ограды, не решаясь переступить ее порог. Трудность задачи, стоящей перед нами состоит в том, что рассказать мы должны все это не словами, а своей жизнью, примером собственной веры, надежды и любви.
Ночь кончается, таинственная и счастливая Пасхальная ночь. Спит стража у входа в пещеру, спит весь мир, еще не зная, что из-за далеких лесов, из-за великих рек медленно, но неуклонно занимается заря нового дня, из мрачного гроба у подножия Голгофы изливается Свет Вечной Жизни: ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!
|
|
|
|
| |
|
|
|
Христос —освобождение наше
|
|
|
Праздник Пасхи — самый древний и наиболее знаменитый в истории народов.
Он указывает на искупительную жертву нашего Спасителя: «Пасха наша — Христос, принесенный в жертву за нас» (совр. пер. 1Кор.5:7).
ПАСХА В ИСТОРИИ
В древности в Вавилоне весной происходили праздники в честь бога Мардука («Мардук» означает «Господь»). По преданиям, он был создателем, избавителем, спасителем мира, спасителем людей от всякой нужды. Исцеляя больных и воскрешая мертвых, он был владыкой владык и царем царей.
Вавилоняне верили, что зимой он умирает, а весной воскресает. В определенные дни происходил траурный плач по умершему богу, а когда он воскресал, был великий праздник в честь воскресения.
По всему Востоку, в Финикии, Сирии, Греции и Риме центральное место в этом празднике занимал многодневный траур по причине мученической смерти и воскресения Адониса («Адонис» тоже означает «Господь»). На следующий день объявлялось, что Он жив и вознесся на небо: «Адонис воскрес!», т.е. «Господь воскрес!» Радостные жители поздравляли друг друга: «Адонис воскрес!»
В Египте Сына Божия называли Осирисом. Весной он был убиваем злым братом Сетом. Люди собирались в храмах, оплакивая смерть доброго бога, а затем наступало общее ликование по поводу его воскресения. Египтяне встречали друг друга словами: «Осирис воскрес!».
В Греции весной праздновали воскресение Диониса и ели испеченное на огне мясо тельца.
В Иране — умершего и воскресшего Митры; а в Индии — Вишну (второе лицо Божественной Троицы).
Невольно возникает вопрос: как могло множество разных народов на Земле отмечать один и тот же праздник — Пасху?!
Исследуя Библию, мы видим, что Пасха была открыта еще Адаму, затем Ною и его потомкам, всему человечеству.
В день, когда Адам и Ева согрешили, был принесен в жертву невинный агнец как заместительная жертва за грехи наших прародителей. Это был пророческий символ того, что однажды Сын Божий Своей смертью искупит падшее человечество и возвратит ему жизнь вечную (см. Быт.3:21; Откр.13:8; 5:9,12).
После грехопадения Адама его сыновья Каин и Авель праздновали Пасху.
В Быт.4:3-8 сказано: «Спустя несколько времени Каин принес от плодов земли дар Господу. И Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И принял Господь Авеля и дар его, а дар Каина не принял». «Верой Авель принес Богу жертву... Верой он заслужил одобрение как праведник, когда Бог говорил о жертве его» (Евр.11:4).
С этой верой в Пасху — избавление Божие — умирали праведники всех веков.
Апостол Петр писал (1Петр. 1:18-22): «Зная, что не тленным серебром или золотом ИСКУПЛЕНЫ вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца, предназначенного еще прежде создания мира, но явившегося в последние времена для вас, уверовавших ЧРЕЗ НЕГО в Бога, Который воскресил Его из мертвых и дал Ему славу, чтобы вы имели ВЕРУ И УПОВАНИЕ НА БОГА».
ПАСХА — ЭТО ПРАЗДНИК ВЕРЫ И УПОВАНИЯ НА БОГА
О таком значении Пасхи получил откровение Авраам весной 1891 г. до Р.Хр.
Быт.15:13-14: «Знай, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей, и поработят их, и будут угнетать их четыреста лет. Но я произведу суд над народом, у которого они будут в порабощении; после сего они выйдут с большим имуществом».
Удивительно, как точно Бог исполнил пасхальный завет, данный Аврааму. Ровно через четыреста лет «вышло все ополчение Господне из земли Египетской ночью» (Исх.12:41).
Египтяне первыми завоевали мир и создали жесточайшее рабство. Сто тысяч человек в течение 20 лет должны были вытесать два «...восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше!»
(Лука, 21:28)миллиона триста тысяч каменных плит по две с половиной тонны каждая, доставить их на берег Нила, чтобы выстроить пирамиду — усыпальницу — на смерть обожествленных фараонов.
«И стенали сыны Израилевы от работы и вопияли, и вопль их от работы восшел к Богу, и вспомнил Бог завет Свой с Авраамом» (Исх.2:23-24).
Моисей и Аарон сказали фараону: «Так говорит Господь: «Израиль есть сын Мой, первенец Мой. Отпусти сына Моего, чтобы Он совершил Мне служение... праздник в пустыне» (Исх.4:23; 5:1-3).
«Но гордый фараон сказал: «Кто такой Господь, чтобы я слушался голоса Его и отпустил Израиля? Я не знаю Господа и Израиля не отпущу».
Никакие знамения и чудеса Божии не подействовали на фараона».
«У вас худое намерение. Вы отвлекаете народ от работы. Дать им побольше работы, чтобы они не кричали: «Пойдем, принесем жертву Богу нашему» (Исх.5:4-9; 10:10).
Наступила 430 весна от выхода Авраама из Ура Халдейского. Вечером 14 Нисана каждая семья, желающая обрести Божье избавление, должна была заколоть пасхального непорочного ягненка, помазать его кровью перекладины и косяки дверей, а испеченное на огне мясо есть с пресными хлебами и горькими травами.
Исх.12:1-14: «И ешьте его с поспешностью и готовностью. ЭТО ПАСХА ГОСПОДНЯ. А Я в сию ночь пройду по земле Египетской, — сказал Господь, — и поражу всякого первенца, и над богами Египетскими произведу суд! Кровь ягненка у вас будет знамением на домах, и увижу кровь, и пройду мимо вас, и не будет между вами язвы губительной, когда буду поражать землю Египетскую. И да будет день сей памятен, и празднуйте праздник Господу, как установление вечное».
Никто не спал в эту Пасхальную ночь. Это была ночь бдения. В полночь Ангелы Божии пошли по домам Египетской империи. В домах, где не совершали Пасху, они поразили первенцев. И сделался великий вопль.
Фараон сказал: «Встаньте, выйдите из среды народа моего и пойдите, совершите служение Господу!» Два миллиона душ вышли из рабства в Пасхальную ночь, «в тот самый день», обещанный Аврааму ровно 400 лет назад.
ЧТО ЖЕ ОЗНАЧАЕТ
«ПАСХАЛЬНЫЙ АГНЕЦ»?
Это «Христос, принесенный в жертву за нас». Кровь на перекладине и косяках дверей символизировала пробитые гвоздями руки, ноги и чело в терновом венце.
Кровь Его — это знамение освобождения грешников от рабства дьявола.
Мясо, испеченное на огне, — это агония страданий невинного Сына Божия.
Пресный хлеб — Его чистота и истина, а горькие травы — это память о горьком рабстве.
ХЛЕБ И ЧАША — это символы, которыми мы выражаем веру в Распятого за наши грехи.
«Пасха наша — Христос, принесенный в жертву за нас!»
После выхода из рабства Христос вручил Моисею «Закон свободы» (Иак.2:12).
В первой же Заповеди Бог написал Свою Пасху (евр. «Пасха» — пощада, проявление сострадания, милосердия, прощения): «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства. Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим». Эти слова написал Своею рукою Христос, Сын Божий (см. Исх.31:18; 32:15-16; Втор.10:1-5; Исх.3:14; Иоан.8:58).
«Не делай себе кумиров, изображений (греч. «икон»), почитай Мое имя, святи Мой субботний день; почитай родителей, не убивай, не изменяй супружеской верности, не кради, не обманывай, не завидуй».
Нарушая одну из этих Заповедей, ты снова делаешься рабом, пленником дьявола. Соблюдая их, ты пребываешь в свободе, которую Я дарую тебе».
Заповеди — это опресноки праведности Христовой, Его чистоты и истины.
Апостол Павел писал (1Кор.5:7-8): «Итак, очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом, так как вы бесквасны, ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас. Посему станем праздновать не со старою закваскою, не с закваскою порока и лукавства, но с опресноками чистоты и истины».
Праздновать Пасху, не принимая свободы от греха, «чистоты и истины» Заповедей Христовых — этого недостаточно.
И далее Павел упоминает многих израильтян, которые праздновали Пасху, вышли из рабства Египетского, но из-за своей причастности ко греху погибли.
1Кор.10:1-6: «Отцы наши ВСЕ были под облаком, и все прошли сквозь море, и все крестились в Моисея в облаке и в море, и ВСЕ ЕЛИ одну и ту же духовную пищу, и все пили одно и то же духовное питие из духовного последующего камня; камень же был Христос. Но не о многих из них благоволил Бог; ИБО ОНИ ПОРАЖЕНЫ БЫЛИ В ПУСТЫНЕ. А это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы».
Многие из тех, кто отпраздновали Пасху, погибли в пустыне. Почему? Чего же ожидал от них Господь? Исх.19:5: «Итак, если вы будете слушать гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов».
«Если будешь тщательно исполнять все Заповеди, которые заповедую тебе сегодня» (Втор.28:1).
Это же требование Божие остается в силе и в Новом Завете, в христианскую эру. При наступлении праздника Пасхи Иисус сказал Своим ученикам: «Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви» (Иоан.15:10).
Праздновать Пасху — значит пребывать в Его любви, соблюдая Его заповеди.
В те дни многие иудеи традиционно пришли в Иерусалим праздновать Пасху. Но с каким чувством? Евангелие повествует, что в то время, когда в храме готовили к жертвоприношению прообразного агнца, священники и весь народ стояли перед Пилатом, требуя смерти Христа.
«Говорят ему все: «Да будет распят!». Правитель сказал: «Какое же зло сделал Он?». Но они еще сильнее кричали: «Да будет распят!». Пилат, видя, что ничего не помогает, но смятение увеличивается, взял и умыл руки перед народом и сказал: «Невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы». И, отвечая, весь народ сказал: «Кровь Его на нас и на детях наших» (Матф.27:22-25).
«Распятие — жестокая, мучительная, ужасная смерть для рабов и преступников. Предварительные пытки: бичевание, поругание, осмеяние были такими же жестокими, как и распятие. Кнут делался из кожи, к которой прикрепляли заостренные кусочки железа, свинца или костей. Жертву раздевали и привязывали к столбу. Плеть вспарывала обнаженную спину, и кровь лилась ручьями. Затем на плечи возлагали крест и вели по городу, подвергая публичному осмеянию. Потом жертву клали на крест и вбивали гвозди в запястья рук и ступни ног. Чтобы вдохнуть воздух, нужно было приподнять себя на пронзенных гвоздями ногах, и так продолжалось до тех пор, пока все силы не истощались и тогда начиналось удушье» (Андерсон, «Уникальная Божья любовь»).
Смерть Христа наступила после трех часов мучений от разрыва сердца. Христос был истерзан, избит и поруган. От темени головы до подошвы ног Он был весь в ранах и крови.
Когда священник поднял нож, чтобы заколоть прообразного агнца при храме, Иисус в тот час произнес на кресте: «Совершилось! Отче, Отче, в руки Твои отдаю дух Мой!»
Священников беспокоило лишь одно: «Иисус сказал: «После трех дней воскресну».
«Пилат сказал им: «Имеете стражу; пойдите, охраняйте, как знаете». Они пошли, и поставили у гроба стражу, и приложили к камню печать» (Матф.27:62-66).
«По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб. И вот, сделалось великое землетрясение: ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив отвалил камень... Ангел же, обратив речь к женщинам сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого; Его нет здесь: Он воскрес, как сказал» (Матф.28:1-6).
В тот же день, 15 Нисана, когда в храме должны были возносить первый сноп жатвы, «сноп потрясения» (Лев. 23:10-15), Христос представил первые трофеи Своей победы над смертью — воскресших для житницы небесной.
«И гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли, и, вышедши из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим» (Матф.27:52-53).
Пасха Господня спасает не только живых, но и умерших праведников. «Ибо если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с Ним» (1Фес.4:14).
Верим ли мы в Воскресение Христово?
Что можно ответить на приветствие: «Христос Воскрес!» — «Воистину воскрес!»
Но Пасха на этом не закончилась.
Христос сказал: «Не буду есть ее до тех пор, пока она не совершится в Царстве Божьем» (совр. перевод Лука 22:16).
Завершение Пасхи — это Второе пришествие Христа во славе для нашего избавления.
«Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем. Итак утешайте друг друга сими словами» (1Фес.4:16-18).
В 14 главе книги Откровения показана большая группа спасенных от нашей Земли. «Раньше Иоанн видел их переносящими страшнейшие испытания: он видел их осужденными на смерть. Но в самый страшный час они были ИЗБАВЛЕНЫ, и теперь они стоят вместе с Агнцем. Вечность принесла им покой и мир от битв и сражений земли» (Откр.14:1).
«Они поют новую песнь пред престолом Божиим, песнь Моисея и Агнца, — это ПЕСНЬ ИЗБАВЛЕНИЯ. Это песнь ими пережитых опытов, каких никто не перенес, кроме них. Они пришли от великой скорби; они пережили такое трудное время, как никто из живущих на Земле; они пережили агонию ночи Иакова; они жили без Посредника во время излития последних семи язв и судов Божиих.
Но они были ИЗБАВЛЕНЫ, потому что «омыли одежды свои и убелили их в крови Агнца». Они видели, как земля была опустошена голодом и язвами, как солнце жгло людей огнем, и сами они переносили страдание, голод и жажду. «Но они не будут уже ни алкать, ни жаждать, ибо Агнец будет водить их на живые источники вод и отрет Бог всякую слезу с очей их» (Э.Уайт.Великая борьба, с.649).
«Приди, Мой народ, — скажет Иисус, — вы пережили большие испытания и исполнили Мою волю, вы страдали ради Меня; войдите на ВЕЧЕРЮ, и Я, опоясавшись, буду служить Вам» (там же).
Сохраняя верность Богу, мы имеем надежду вкушать от плодов дерева жизни и пить из источника воды живой.
В городе Божьем не будет ночи. Мы всегда будем ощущать свежесть никогда не прекращающегося утра. Мы, наконец, обретем свою Родину!
«Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом» (1Кор. 15:57), «призвавшего нас к участию в наследии святых во свете, избавившего нас от власти тьмы и введшего в царство возлюбленного Сына Своего, в Котором мы имеем ИСКУПЛЕНИЕ Кровию Его» (Кол.1:12-14).
Владимир Шульга,
пастор.
|
|
|
|
| |
|
|
|
Равнина еще цепенеет, но среди глубокого безмолвия ночи под снежною пеленою уже слышится говор пробуждающихся ручьев. В оврагах и ложбинах этот говор принимает размеры глухого гула и предостерегает путника, что дорога в этом месте изрыта зажорами. Но лес еще молчит, придавленный инеем, словно сказочный богатырь железною шапкою. Темное небо сплошь усыпано звездами, льющими на землю холодный и трепещущий свет. В обманчивом его мерцании мелькают траурные точки деревень, утонувших в сугробах. Печать сиротливости, заброшенности и убожества легла и на застывшую равнину, и на безмолвствующий проселок. Все сковано, беспомощно и безмолвно, словно задавлено невидимой, но грозной кабалой.
Но вот в одном конце равнины раздалось гудение полночного колокола; навстречу ему, с противоположного конца, понеслось другое, за ним — третье, четвертое. На темном фоне ночи вырезались горящие шпили церквей, и окрестность вдруг ожила. По дороге потянулись вереницы деревенского люда. Впереди шли люди серые, замученные жизнью и нищетою, люди с истерзанными сердцами и с поникшими долу головами. Они несли в храм свое смирение и свои воздыхания; это было все, что они могли дать воскресшему богу. За ними, поодаль, следовали в праздничных одеждах деревенские богатей, кулаки и прочие властелины деревни. Они весело гуторили меж собою и несли в храм свои мечтания о предстоящем недельном ликовании. Но скоро толпы народные утонули в глубине проселка; замер в воздухе последний удар призывного благовеста, и все опять торжественно смолкло.
Глубокая тайна почуялась в этом внезапном перерыве начавшегося движения, — как будто за наступившим молчанием надвигалось чудо, долженствующее вдохнуть жизнь и возрождение. И точно: не успел еще заалеть восток, как желанное чудо совершилось. Воскрес поруганный и распятый бог! воскрес бог, к которому искони огорченные и недугующие сердца вопиют: «Господи, поспешай!»
Воскрес бог и наполнил собой вселенную. Широкая степь встала навстречу ему всеми своими снегами и буранами. За степью потянулся могучий лес и тоже почуял приближение воскресшего. Подняли матерые ели к небу мохнатые лапы; заскрипели вершинами столетние сосны; загудели овраги и реки; выбежали из нор и берлог звери, вылетели птицы из гнезд; все почуяли, что из глубины грядет нечто светлое, сильное, источающее свет и тепло, и все вопияли: «Господи! Ты ли?»
Господь благословил землю и воды, зверей и птиц и сказал им:
— Мир вам! Я принес вам весну, тепло и свет. Я сниму с рек ледяные оковы, одену степь зеленою пеленою, наполню лес пением и благоуханиями. Я напитаю и напою птиц и зверей и наполню природу ликованием. Пускай законы ее будут легки для вас; пускай она для каждой былинки, для каждого чуть заметного насекомого начертит круг, в котором они останутся верными прирожденному назначению. Вы не судимы, ибо выполняете лишь то, что вам дано от начала веков. Человек ведет непрестанную борьбу с природой, проникая в ее тайны и не предвидя конца своей работе. Ему необходимы эти тайны, потому что они составляют неизбежное условие его благоденствия и преуспеяния. Но природа сама себе довлеет, и в этом ее преимущество. Нет нужды, что человек мало помалу проникает в ее недра — он покоряет себе только атомы, а природа продолжает стоять перед ним в своей первобытной неприступности и подавляет его своим могуществом. Мир вам, степи и леса, звери и пернатые! и да согреют и оживят вас лучи моего воскресения!
Благословивши природу, воскресший обратился к людям. Первыми вышли навстречу к нему люди плачущие, согбенные под игом работы и загубленные нуждою. И когда он сказал им: «Мир вам!» — то они наполнили воздух рыданиями и пали ниц, молчаливо прося об избавлении.
И сердце воскресшего вновь затуманилось тою великою и смертельною скорбью, которою оно до краев переполнилось в Гефсиманском саду, в ожидании чаши, ему уготованной. Все это многострадальное воинство, которое пало перед ним, несло бремя жизни имени его ради; все они первые приклонили ухо к его слову и навсегда запечатлели его в сердцах своих.
Всех их он видел с высот Голгофы, как они метались вдали, окутанные сетями рабства, и всех он благословил, совершая свой крестный путь, всем обещал освобождение. И все они с тех пор жаждут его и рвутся к нему. Все с беззаветною верою простирают к нему руки: «Господи! Ты ли?»
— Да, это я, — сказал он им. — Я разорвал узы смерти, чтобы прийти к вам, слуги мои верные, сострадальцы мои дорогие! Я всегда и на всяком месте с вами, и везде, где пролита ваша кровь, — тут же пролита и моя кровь вместе с вашею. Вы чистыми сердцами беззаветно уверовали в меня, потому только, что проповедь моя заключает в себе правду, без которой вселенная представляет собой вместилище погубления и ад кромешный. Люби бога и люби ближнего, как самого себя, — вот эта правда, во всей ее ясности и простоте, и она наиболее доступна не богословам и начетчикам, а именно вам, простым и удрученным сердцам. Вы верите в эту правду и ждете ее пришествия. Летом, под лучами знойного солнца, за сохою, вы служите ей; зимой, длинными вечерами, при свете дымящейся лучины, за скудным ужином, вы учите ей детей ваших. Как ни кратка она сама по себе, но для вас в ней замыкается весь смысл жизни и никогда не иссякающий источник новых и новых собеседований. С этой правдой вы встаете утром, с нею ложитесь на сон грядущий и ее же приносите на алтарь мой в виде слез и воздыханий, которые слаще аромата кадильного растворяют сердце мое. Знайте же: хотя никто не провидит вперед, когда пробьет ваш час, но он уже приближается. Пробьет этот желанный час, и явится свет, которого не победит тьма. И вы свергнете с себя иго тоски, горя и нужды, которое удручает вас. Подтверждаю вам это, и как некогда с высот Голгофы благословлял вас на стяжание душ ваших, так и теперь благословляю на новую жизнь в царстве света, добра и правды. Да не уклонятся сердца ваши в словеса лукавствия, да пребудут они чисты и просты, как доднесь, а слово мое да будет истина. Мир вам!
Воскресший пошел далее и встретил на пути своем иных людей. Тут были и богатеи, и мироеды, и жестокие правители, и тати, и душегубцы, и лицемеры, и ханжи, и неправедные судьи. Все они шли с сердцами, преисполненными праха, и весело разговаривали, встречая не воскресение, а грядущую праздничную суету. Но и они остановились в смятении, почувствовав приближение воскресшего.
Он также остановился перед ними и сказал:
— Вы — люди века сего и духом века своего руководитесь. Стяжание и любоначалие — вот двигатели ваших действий. Зло наполнило все содержание вашей жизни, но вы так легко несете иго зла, что ни единый скрупул вашей совести не дрогнул перед будущим, которое готовит вам это иго. Все окружающее вас представляется как бы призванным служить вам. Но не потому овладели вы вселенною, что сильны сами по себе, а потому, что сила унаследована вами от предков. С тех пор вы со всех сторон защищены, и сильные мира считают вас присными. С тех пор вы идете с огнем и мечом вперед и вперед; вы крадете и убиваете, безнаказанно изрыгая хулу на законы божеские и человеческие, и тщеславитесь, что таково искони унаследованное вами право. Но говорю вам: придет время — и недалеко оно, — когда мечтания ваши рассеются в прах. Слабые также познают свою силу; вы же сознаете свое ничтожество перед этою силой. Предвидели ли вы когда нибудь этот грозный час? смущало ли вас это предвидение за себя и за детей ваших?
Грешники безмолвствовали на этот вопрос. Они стояли, потупив взоры и как бы ожидая еще горшего. Тогда воскресший продолжал:
— Но во имя моего воскресения я и перед вами открываю путь к спасению. Этот путь — суд вашей собственной совести. Она раскроет перед вами ваше прошлое во всей его наготе; она вызовет тени погубленных вами и поставит их на страже у изголовий ваших. Скрежет зубовный наполнит дома ваши; жены не познают мужей, дети — отцов. Но когда сердца ваши засохнут от скорби и тоски, когда ваша совесть переполнится, как чаша, не могущая вместить переполняющей ее горечи, — тогда тени погубленных примирятся с вами и откроют вам путь к спасению. И не будет тогда ни татей, ни душегубцев, ни мздоимцев, ни ханжей, ни неправедных властителей, и все одинаково возвеселятся за общею трапезой в обители моей. Идите же и знайте, что слово мое — истина!
В эту самую минуту восток заалел, и в редеющем сумраке леса выступила безобразная человеческая масса, качающаяся на осине. Голова повесившегося, почти оторванная от туловища, свесилась книзу; вороны уже выклевали у нее глаза и выели щеки. Самое туловище было по местам обнажено от одежд и, зияя гнойными ранами, размахивало по ветру руками. Стая хищных птиц кружилась над телом, а более смелые бесстрашно продолжали дело разрушения.
То было тело предателя, который сам совершил суд над собой.
Все предстоявшие с ужасом и отвращением отвернулись от представившегося зрелища; взор воскресшего воспылал гневом.
— О, предатель! — сказал он, — ты думал, что вольною смертью избавился от давившей тебя измены; ты скоро сознал свой позор и поспешил окончить расчеты с постыдною жизнью. Преступление так ясно выступило перед тобой, что ты с ужасом отступил перед общим презрением и предпочел ему душевное погубление. «Единый миг, — сказал ты себе, — и душа моя погрузится в безрассветный мрак, а сердце перестанет быть доступным угрызениям совести». Но да не будет так. Сойди с древа, предатель! да возвратятся тебе выклеванные очи твои, да закроются гнойные раны и да восстановится позорный твой облик в том же виде, в каком он был в ту минуту, когда ты лобзал предаваемого тобой. Живи!
По этому слову, перед глазами у всех, предатель сошел с древа и пал на землю перед воскресшим, моля его о возвращении смерти.
— Я всем указал путь к спасению, — продолжал воскресший, — но для тебя, предатель, он закрыт навсегда. Ты проклят богом и людьми, проклят на веки веков. Ты не убил друга, раскрывшего перед тобой душу, а застиг его врасплох и предал на казнь и поругание. За это я осуждаю тебя на жизнь. Ты будешь ходить из града в град, из веси в весь и нигде не найдешь крова, который бы приютил тебя. Ты будешь стучаться в двери — и никто не отворит их тебе; ты будешь умолять о хлебе — и тебе подадут камень; ты будешь жаждать — и тебе подадут сосуд, наполненный кровью преданного тобой. Ты будешь плакать, и слезы твои превратятся в потоки огненные, будут жечь твои щеки и покрывать их струпьями. Камни, по которым ты пойдешь, будут вопиять: «Предатель! будь проклят!» Люди на торжищах расступятся перед тобой, и на всех лицах ты прочтешь: «Предатель! будь проклят!» Ты будешь искать смерти и на суше, и на водах — и везде смерть отвратится от тебя и прошипит: «Предатель! будь проклят!» Мало того: на время судьба сжалится над тобою, ты обретешь друга и предашь его, и этот друг из глубины темницы возопит к тебе: «Предатель! будь проклят!» Ты получишь способность творить добро, но добро это отравит души облагодетельствованных тобой. «Будь проклят, предатель! — возопиют они, — будь проклят и ты, и все дела твои!» И будешь ты ходить из века в век с неусыпающим червем в сердце, с погубленною душою. Живи, проклятый! и будь для грядущих поколений свидетельством той бесконечной казни, которая ожидает предательство. Встань, возьми, вместо посоха, древесный сук, на котором ты чаял найти смерть, — и иди!
И едва замерло в воздухе слово воскресшего, как предатель встал с земли, взял свой посох, и скоро шаги его смолкли в той необъятной, загадочной дали, где его ждала жизнь из века в век. И ходит он доднесь по земле, рассеевая смуту, измену и рознь.
Михаил Салтыков-Щедрин
|
|
|
|
| |
|
|
|
Главная
Библия
Христианские песни
Готовимся к Пасхе!
Готовимся к Жатве
Готовимся к Рождеству!
Песни на Свадьбу
Детская страничка
Духовная пища
Статьи для Радости
Стихотворения
Христианский брак
Песнь Возрождения
Нотные сборники
Христианское видео
Христианские открытки
Христианские СМС
Радость для тебя!
Семейные консультации
Назидание для семей
Молодёжная страничка
Назидание для женщин
Задай вопрос
Христианские опросы
Книга пожеланий
