Колосья больно кололи, травы били по ногам, подол платья туго обхватывал ноги, сдерживая бег. Но Наталья бежала, задыхаясь на бегу. Вот уже и Колодези. Бежать то всего ничего . версты четыре, но волнение в груди перехватывало дыхание.

Добежала до крайней избы, постучала в темное окошко:
-Насть, Настасья!

Из распахнувшегося окошка высунулось конопатое лицо:
- Чево тебе? Чё заполошная такая?
- Насть, сходи завтра в Горушку, найти Ивана, скажи чтобы сватов засылал немедля, не дожидаясь осени.
-А?
- Все, остальное потом. Не забудь только, прошу тебя.


Но Настасья то ли забыла, то ли по своему бабьему умыслу тайному, до Ивана просьбу Натальи не донесла.


Через две недели Наталью выдавали замуж за вдового, с тремя детьми, крепкого хозяина.

- Ты не смотри что он старше тебя, успокаивала мать, пытаясь угасить тревогу, плескавшуюся в бездонных голубых глазах старшей дочери. Ты же понимать должна мне еще троих замуж выдавать надо. Не гневи отца. Ты терпи. Добротой своей все покрой.

- Мама, так я ж Ивану обещала. Мы с ним на Троицу сговорились, что сватов зашлет он.

- Так то ж вы сговорились. А надо было родителям сговариваться. Сватов можно было и раньше заслать, и о свадьбе договориться. Да и не видно твоего Ивана. Молод он еще. А Трофим хоть и в годах, но справный хозяин. Маленький Ванечка материнской ласки то и не видел . а всего то и годков то ему. Богоугодное дело это, доча, сирот то присматривать.

Слезы капали. Туго заплетенная коса тянула виски. От непоправимости происходящего давило грудь.

-Ты плачь. Никто худого не подумает. Все девки на свадьбах плачут. Плохо, что неповенчанными будете. Отец с Трофимом уговорились, что без попа свадьба будет.


Лихо играла гармошка. Пели и плясали долго. Деревенская свадьба теперь, после революции имела какой-то куцый вид. Торжественности не было, не было венца, не было хора, не было того дивного ощущения, которое испытывала богобоязненная Наталья, когда вступала под своды Собора.

И хоть Наталье муж разрешал ходить ?в церкву, к попу?, но сам никогда даже не смотрел в сторону куполов.

Иные мужики проезжая по селу на телегах, шапки снимали, да лоб крестили, глядя на Крест и купола, но не Трофим.

А завидев домашнего шкодливого кота Ваську, с усмешкой неизменную поговорку свою произносил: ?Кот что наш поп . нигде не пропадет?.

Время быстротечно. Не успела Наталья оглянуться, старших уже поженили - замуж повыдавали, только вот Иванушка еще подростком, помощником по хозяйству.

Трофим был крепким мужиком, коренастым, сильным. Любил хорошо работать, но любил и крепко выпить. Не буянил, жену не обижал.

Однажды на покосе, в самую жару ему плохо стало, телега груженная перевернулась, ставил на колеса, перенапрягся. Еле домой дошел. Удар случился. Лег . и слова не промолвить. Рот скривило, руки, как плети опустились.

Так и лежал пластом в спальне под образами.

А тут же . на полу Наталья Господу молилась горячо.

О спасении просила Господа, о здоровье мужу-хозяину, о защите дома просила. Смиренно лежал Трофим, слушал. Молитвы сердца касались. Слезы катились изредка на подушку. Жену словно вновь узнавал. Не думал что в ней столько доброты и любви накоплено.

Господь смилостивился над Трофимом. Руки слушаться стали. Речь вернулась. Тихая, умиротворенная. Если раньше Наталья, да и только звучало, то теперь Таточка появилось.

- Ты бы с Господом примирился, Трофимушка, ласково убеждала Наталья. Господь милостив. Грехи то все прощает. Ты только покайся, Трофимушка.

- Успею еще. Помирать не собираюсь пока.

Еще несколько дней пролежал, да ночью как-то совсем худо стало, разбудил Наталью.

- Ну, зови что ли своего попа.

Наталья кинулась к Ванечке, пока запрягли лошадь, пока до села, да обратно. Трофим лежал, грустно глядя в потолок. Наталья выскакивала на крыльцо, суетилась.

- Вот. Едут.
По сенцам застучали сапоги, зашелестела одежда.

-Мир вам, - произнес священник, крестясь на образа.

А Трофиму и слова не произнести. Второй удар накрепко сковал рот. Как не бился над ним священник, как не пытался услышать хоть одно слово от него, - не смог.

Так и ушел Трофим.

- Батюшка, да что ж это теперь то? Он же сам просил привести тебя. Осознанно ведь.

- Лукавый не отпустил его. Видно крепко держал его. Но ты молись Наталья, если искренно сердце его было, Господь примет его. Господь милостив.

Светлана П.